Эпоха Батырхана закончилась: есть ли те, кто может встать вровень с ним?
Об уровне профессионализма отечественной эстрады, о проблемах и парадоксах современной казахстанской песни мы беседуем с тем, кому понятны и музыкальные вкусы ветеранов, и музыкальные устремления наших дней. Артур Оренбургский – композитор, руководитель бигбэнда Национальной академии искусств им. Жургенова, заведующий кафедрой «Инструменты эстрадного оркестра».
– Сейчас понятие «композитор» нивелиро валось, – сетует он. – Популярную музыку пишут все, пишут для всех. Термин «автор», увы, стал тождествен слову «композитор». У нас сегодня нет людей, равновеликих по масштабу дарования и профессиональной оснастке Батырхану Шукенову. Он высоко держал планку. Профессиональная аранжировка, профессиональный вокал, профессиональный аккомпанемент и, разумеется, виртуозное владение саксофоном. Эти составляющие дали Батырхану соответствующее окружение, а именно – классных аранжировщиков, опытных текстовиков и достойное техническое оснащение, т.е. свет, звук, танец. Все это на высочайшем уровне. По сути, то была старая советская школа, которая перетекла в современную эстетику. Шукенов спокойно работал и «живьем», и в телеверсиях, и на записи альбомов. С его уходом «А-Студио» осталась, конечно, на пьедестале, но вот все остальное явно не дотягивает до уровня Батырхана. Он работал и на Россию, и на Казахстан, это была и русская поп-музыка, и казахская, все было очень сбалансированно. В его репертуаре звучала песня Куата Шильдебаева «Отан Ана», песня патриотическая, и она спета, сыграна опять-таки на высочайшем про фессиональном уровне.
– Остались ли у Шукенова последователи?
– Наверное, да. Но профессионалов подобного уровня – нет. В Батырхане все на редкость гармонично сочеталось. И этничность, и ментальность, и казахское начало, и русское, все было органично и притягательно. Ничего равнозначного этому у нас пока не появилось. Есть так называ емый тойбизнес – самим этим словом, наверное, уже многое сказано. Здесь работают ребята казахскоязычные. Я, честно говоря, с этой частью популярной музыки не очень знаком и судить о ней не берусь. Некоторых ребят я знаю, они с неплохими голосами, я с ними поддерживаю отношения, но не более того.
Впрочем, тут я могу сказать вот что. В Астане открылся Театр мюзикла, в его репертуаре произведения популярных современных авторов, в том числе молодых, ищущих новые формы самовыражения. Мне удалось с Бахытом Каирбековым на его тексты написать музыку, это два мюзикла на казахском языке «Клятва друзей» и «Астана – моя первая любовь».
– Их можно увидеть на сцене?
– Да, это репертуарные спектакли. Более того, один из них в марте привозили в Алматы и показывали в театре имени Ауэзова. Вообще-то сам я тяготею к академическим жанрам и джазу, но несколько моих песен, к примеру, поет Роза Рымбаева. Однако потом композиторское образование невольно разворачивает меня в сторону основательных, серьезных форм.
– Как вы считаете, насколько самобытна наша казахстанская поп-музыка?
– Сейчас на рынок шоубизнеса хлынул такой поток музыкальной продукции, что остаться вне зоны чьего бы то ни было влияния трудно, тем более в сфере поп-музыки. Свидетельство тому многочисленные громкие скандалы, судебные тяжбы и разборки по поводу возможного плагиата даже с участием членов Союза композиторов. Как говорили раньше: поскреби любого русского – татарина найдешь. Так и тут: в каждом четвертом шлягере – отзвук Майкла Джексона или Киркорова. Не говорю, хорошо это или плохо, но сам факт имеет место быть.
– А задействован ли нашими современными композиторами богатейший мелос Степи? Или это праздный вопрос?
– Нет, почему: есть песни с явным уклоном в этнографические мотивы. Это слышится, чувствуется. Кто-то делает это намеренно, кто-то ра ботает по европейской кальке или американской. Ограничителя нет, вседозволенность полная. Тут действует диктат рынка. А этническая тема везде и всегда хороша, плодоносна и работает безотказно, будь то русская традиция, грузинская, ирландская или, как в нашем случае, казахская.
Парадоксы многополярного мира
– И все-таки чего не хватает в современном песенном творчестве?
– Хотелось бы поменьше самодеятельности, хотелось бы, чтобы этим занимались профессионалы. Сложность в том, что никто не может с точностью сказать, каков он, настоящий профессионал. Потому что не всегда наличие композиторского диплома дает какие-то преференции. А востребованность в песне огромная. Взять хотя бы российские образцы. Игорь Николаев или Юрий Антонов, авторы огромного количества шлягеров, имеют всего-навсего училищное музыкальное образование. Интересную вещь сказал Игорь Саруханов, хотя меня это вначале и резануло. Мне, заявил он, не совсем понятно, что такое профессиональный композитор. Я чуть не крикнул ему: так профессиональный композитор – это тот, кто профессионально учится композиции! Но ведь есть песенники, не имеющие даже музыкального образования. Никакого!
А есть серьезные композиторы, которые владеют формой, оркестровкой и т.д. Как Родион Щедрин, к примеру. «А мы монтажники, высотники» – это же его творение. А знаменитая песня «Нас утро встречает прохладой»? Ее автор – ни много ни мало Дмитрий Шостакович. В то же время это мастера, владеющие композицией высочайшего уровня, в сложнейших ее проявлениях. Вот тут нужен четкий водораздел, чтобы люди понимали, что есть базовые знания, которым просто так, из Интернета, научиться невозможно. Ну да, освоил азы композиции оnline за три месяца и написал фугу четырехголосную. Возможно ли такое?
Для этого нужны серьезные структурированные знания, а это огромный труд. За плечами таких людей высочайшая образованность. Там и философия, и история музыки, и знание искусства во всех его проявлениях, и наследие великих мастеров, и огромная интеллектуальная оснастка. Вот где истоки симфоний. Другое дело – песня, ей свойственны некие упрощенные модели. Надо ли тут быть Пахмутовой, Бабаджаняном или Таривердиевым? В общем-то надо бы, но, как считают многие наши песенники, необязательно. Вот эта не обязательность, облегченность, вседозволенность сказываются и на самой песне. В большинстве своем такая песня – калька с расхожих западных образцов, почерпнутых на просторах Интернета.
– Но ведь ограничить это невозможно? На то она и вседоступность Интернета, и его безбрежность...
– А зачем ограничивать? Это надо принять как данность. Вообще, сам я как действующий композитор не вправе кого-то в чем-то порицать, давать огульные оценки, это может вернуться бумерангом. И хотя я не тяготею к популярной музыке, но в силу необходимости работаю и в этом русле.
– Для художника важно самовыражение. А учитываются ли при этом интересы публики? Или она всеядна – мол, «пипл все схавает»?
– Если говорить о Казахстане, то ведь у нас слишком небольшая популяция населения, 18 миллионов для шоу-бизнеса – это очень мало. Так что вести речь о том, что чьи-то вкусы формируются под влиянием определенной публики, не приходится. Тем более в силу полиэтничности все неоднозначно и похоже на лоскутное одеяло. Едва ли можно говорить всерьез о какой-то обратной связи.
– А вот такое явление, как Еркеш Шакеев – это всерьез или как?
– Еркеш – явление особое. Да, он не имеет музыкального образования, но его песни стали хитами. Это, в сущности, народные песни. Там и слова, и музыка его. Такой вот феномен. Его песни исполняли и Батырхан, и «А-Студио», и Карина Абдуллина. Пространство музыки многообразно и многополярно, и эту многополярность к единому знаменателю не сведешь. У каждого своя правота. По-своему прав будет и попсовик, сидящий на кухне с гитарой и на песне из трех аккордов нарубивший кучу денег, и невостребованный симфонист, который пишет в стол, причем пишет, быть может, шедевры – просто они сегодня никому не нужны. Проблема, кстати, общемировая. Ты можешь получить 33 образования и остаться у разбитого корыта. Современную серьезную музыку сейчас никто не исполняет. Там первая проблема – нанять оркестр, а это слишком дорого. Вторая проблема – если это рейтинговый оркестр, то у него все расписано на два-три года вперед. Спиваков очень жестко высказался по поводу современных композиторов: «Я эту белиберду играть отказываюсь». Хотя на Западе – в Германии и Нидерландах – есть какие-то фестивали, они арендуют забытые храмы, и там собираются композиторы, которые пишут в современном ключе. Да что там Нидерланды! У нас в консерватории работает Санжар Байтереков, сын знаменитого композитора-песенника Сейдуллы Байтерекова, написавшего некогда для Розы Рымбаевой песню «Алия». Санжар преподает в консерватории и работает, причем очень плодотворно, в современной композиторской технике.
Резюмируя все вышесказанное, хочу отметить вот что. Молодой композитор думает как? Вот я получил диплом, начинаю писать музыку, продавать ее в переходах, и за ней выстроится очередь. А очереди почему-то нет и не предвидится. Что делать? Надо попросту выживать. А потому композитор должен быть прежде всего ремесленником. Он должен уметь оркестровать. Он должен быть хорошим аранжировщиком, хорошим стилизатором, уметь писать музыку в нужном ключе. Он должен быть звукорежиссером. И, конечно, необходимо владение инструментом. Надо быть готовым работать в школе, преподавать, чтобы заработать на кусок хлеба. Надо быть универсалом. Надо быть готовым к любым ситуациям, уметь держать удар.
Автор: Адольф Арцишевский
https://camonitor.kz/31132-epoha-batyrhana-zakonchilas-est-li-te-kto-mozhet-vstat-vroven-s-nim.html